Стиль денди зарождается в эпоху ампира и затрагивает только мужчин. Яркий представитель ампира Пушкин упоминал стиль денди, как нечто особенное, некую новую лондонскую моду.
Дендизм зародился именно в Лондоне и предопределил мужскую моду почти на два века вперед. Важнейшими чертами дендизма была внешняя простота одежды в сочетании с дороговизной ткани и работы и совершенным покроем, идеально подогнанным по фигуре. А самой яркой особенностью внешне похожих друг на друга мужских костюмов с этих пор сделался галстук. Эпоха романтизма, охватывающая середину девятнадцатого века, названа так по господствующему стилю литературы.
В одежде мода этого периода была далеко не столь романтической. Скорее, это был мещанский стиль, возникший благодаря тому, что хорошо одеваться в этот период могли уже не только знатные люди, но и тогдашний средний класс – мещане. Развитие промышленности сделало модную одежду более широкодоступной чем раньше, а в результате и сама мода попала под влияние мещанских вкусов.
Сюртуки с высоким жестким воротником, манжеты, далеко выступающие из-под рукавов и разный цвет галстука в течение суток (днем – черный, вечером – белый) – вот главные черты романтического стиля в мужской одежде. А для женской в этот период были характерны широкие рукава, прозванные за свою форму «бараньими окороками», приталенный лиф и обилие рюшечек, бантиков и воланов. Но к началу двадцатого века круг замкнулся вновь. Наступило время модерна, а с ним – новое возвращение к античной простоте.
Босоногая танцовщица Айседора Дункан стала провозвестницей нового стиля, который можно назвать последним по времени классическим стилем в одежде и одновременно – началом новой моды. После модерна мода окончательно перестала зависеть от смены политических и культурных эпох. Теперь она меняется каждый год по своим собственным законам, однако элементы разных классических стилей регулярно возвращаются в новом обличье и подчас модницы, спешащие надеть то неудобные остроносые туфли, то открытые сандалии и легкие ниспадающие туники, то вечерние платья в духе Наташи Ростовой, даже не подозревают, что все это – вечно молодая классика.